Автор: Белая Роза

Темноту огромного бального зала, много лет не видавшего гостей, рассеял призрачный свет. Он шел от старинных напольных часов, стоящих в углу. Часы заскрипели и натужно выдохнули: «Бамм-бум-бумм…» Призрачный свет озарил золотистый циферблат, на котором вдруг особенно ярко проявились цифра «10» и маленькая стрелка, неуклонно приближающаяся к ней. Большая стрелка была на цифре «6».
- О, уже почти десять? Надо же, как быстро… – удивилась почтенная старая мышь, выглянув из своей норки, расположенной прямо под покрытым пылью помостом для музыкантов. 
- Десять часов? – пропищал мышонок, цеплявшийся за ее хвост.
- Нет, милый… Десять лет! – задумчиво ответила мышь. – Пойдем, пора готовиться к балу. Зал прибрать, паркет натереть, новые свечи везде расставить. Уже совсем скоро прибудут гости.
- Откуда же мы возьмем свечи? – удивился мышонок.
- Раз было объявлено, что ждем гостей, то и свечи сами собой в зале возникнут, и музыка заиграет… Может, даже волшебный ковер сам собой расстелится!
- А кто они, эти гости?
- Призраки. Самые разные. Когда-то все они танцевали в этом зале. И не только танцевали…
- А еще что делали? – спросил мышонок. – Пили и ели, да?
- Ну не без этого. Ведь тогда они еще не были призраками. И называли они свои застолья посиделками у камина. Правда, там они больше ели, чем пили. У нашего камина ведь особо не повыпиваешь… Он ярый поборник трезвости. Если кто вдруг выпьет чего покрепче, так наш камин ему волосы подпалит. Или проповедь прочтет. И еще неизвестно, что хуже…
- А что они ели? – с интересом пропищал мышонок, сглотнув слюну.
- Да по-разному, когда как… – прогудел тот самый камин за его спиной. – Иногда мясо, иногда десерты… А иногда – друг друга.
- На самом деле?! – ужаснулся мышонок.
- Нет, конечно, – улыбнулась мышь. – Просто очень сильно ругались друг с другом. Да так, что только пух и перья летели…
- О, да! – восторженно прозвенел медный канделябр, стоящий на каминной полке. В нем уже не было никаких свечей, даже самых мелких огарков – мыши всё подъели с голодухи за те годы, пока в зале не проводилось никаких балов. – Ах, какие были роскошные срачи… О, пардон май френч, я хотел сказать – прения. Некоторых участников, особо ретивых, даже били мною.
- За что? – расширил глазенки мышонок.
- Разве ты не знаешь, за что бьют канделябрами? За мухлеж в игре…
- Так они тут еще и играли? – пропищал мышонок. – Счастливые! А мне даже поиграть не с кем… Вот бы с ними поиграть, а?
- Тебе их игры были бы неинтересны, – одернула его старая мышь. – Это только для взрослых.
- О, да-а… – томно проскрипело старое кресло. – Ах, сколько я повидало влюбленных пар! Вы бы только знали, чем они тут занимались…
- Нашло чем хвалиться! – тонким ехидным голоском отозвалась кушетка, стоявшая в нише за бархатной шторой. – Вот я повидала так повидала! Но я же молчу…   
- Вот и молчи! – сердито сказала мышь. – Не порти мне ребенка.
- Черт с тобой, ханжа хвостатая… – снисходительно проскрипела кушетка. – С вами, нынешними, и не поговоришь толком. Мемуары, что ли, начать писать…
- Мама, а это кто? – спросил мышонок, указывая в сторону кушетки и пытаясь заглянуть за портьеру, чтобы рассмотреть, кто это там говорит. До этого он и не подозревал, что за бархатными шторами в темных нишах бального зала кто-то скрывается.
- Тихо ты! – прошипела мышь. – Это кушетка. Но с кушетками разговаривать неприлично… И заглядывать туда не надо.
- А что там, за занавесками? – спросил мышонок.
- Там кабинеты, – сказала мышь и поджала губы. – В кабинетах много чего происходило... Всякого.
- А какие дуэли устраивали наши гости! – мечтательно протянул канделябр. – Загляденье!
Мышонок восторженно пискнул:
- Вот бы увидать!
- Может, еще и увидишь… – весело ответил канделябр. – А хочешь глянуть на их оружие?
- Конечно! – воскликнул мышонок, подпрыгивая от нетерпения.
Старая мышь нахмурилась, но раньше, чем она успела что-то сказать, канделябр повел своим верхним ярусом, словно плечами. От его кованых завитков отделилось и упало на паркет два золотистых украшения странной формы. 
-Вот, смотри… Это – пистолет копа. А может, и не копа, а мафа или мана? Эх, точно уже и не вспомнить. А вот это – снайперская винтовка…
Мышонок благоговейно погладил ее блестящий ствол. И тут с верхнего яруса канделябра на паркет соскользнула кружевная сборчатая лента.
- А это что такое? – удивился мышонок.
- Ой… Это подвязка жены копа, – канделябр покраснел так, что его медь полыхнула красным золотом, и покосился на старую мышь. – Я ее случайно выронил, клянусь!
- Подвязка? А что это? – не понял мышонок.
- Неважно, – отрезала мышь. – Просто лента. Мне вот за фартук сойдет. Как раз для уборки.
Она повязала полоску кружев себе вокруг талии, незаметно погрозив канделябру кулаком, и строго сказала сыну:
- А ну пошли, поможешь мне прибраться в зале!
И за хвостик утащила упирающегося мышонка за собой.
- Вот зануда… – проворчал ей вслед канделябр и добавил, обращаясь к креслу: – Это она еще не знает о том, что спрятано под твоим сиденьем.
- А то! – кресло так раздулось от важности, что стало выглядеть совсем новеньким, только что набитым свежей набивкой. – Меня тут уважают. Хранить такой трофей, как Big Black Dildo, доверят не всякому… 
- Тихо вы! – визгливо проскрипела кушетка. – Прибыл Ведущий – распорядитель бала. Пора бы уже всяким мебелям заткнуться! Мы для гостей – всего лишь антураж, не забывайте! Они не должны ни о чем догадаться…
- Можно подумать, они сами такие реальные, дальше некуда… Всего лишь призраки! – недовольно проворчало старое кресло.
- Ну а что вообще в этом мире реально? – примирительно заметил канделябр. – Может быть, весь этот мир нам только снится…
В этот миг в зале вспыхнул свет. С огоньками свечей перекликались блики на начищенном паркете. В камине зажегся огонь, озарив алыми отблесками узоры расстеленного перед ним роскошного ковра.
Мышь и мышонок осторожно выглянули из своей норки.
- Мама, сейчас вылетит птичка? – спросил мышонок. – Ты же говорила, что будет птичка…
- Будет, будет! Да еще какая – сама птица Рух!
На циферблате напольных часов маленькая стрелка встала на «10», а большая подошла к цифре «12», и часы начали отбивать время – гулко и торжественно.
Прямо над циферблатом располагалось окошко, прикрытое деревянными резными дверцами. На одной дверце был изображен танцующий бегемот, на другой – цветок нарцисса в вазе.
С первым же ударом часов это окошко распахнулось, и оттуда на небольшом подносе выдвинулась золотая фигурка птицы, украшенная яркой эмалью. У птицы было женское лицо – довольно-таки сердитое. Она что-то яростно говорила (кажется, даже ругалась), но бой часов заглушал все звуки в зале. А когда часы умолкли, поднос с птицей уже втянулся обратно. Но прежде чем окошко закрылось, мышонок успел расслышать странные слова:
- Забирайте мои погоны, и ноги моей тут больше не…
Ну а потом ему стало уже не до птицы, потому что в этот момент открылись главные двери зала, пропуская гостей.
Гости эти были… очень разнообразные. Такие, что аж глаза разбегались! Они заполнили собой все помещение – прогуливались под люстрой в центре, стояли группами у камина и часов, рассаживались в креслах, а некоторые сразу проскользнули в ниши…
А потом прозвучал голос Распорядителя. 
И начался бал.