Пинкертон медленно поднялся и обвел взглядом участников, будто пытаясь увидеть за их словами скрытые смыслы. Его голос звучал мягко, но настойчиво:
- Любопытная цепочка событий. Билли первым поднял руку против Ковра, что уже странно - ковер как правило молчит и просто лежит. Но возможно в его ворсе кто-то заметил больше, чем хотел показать.
Он обернулся к Аббатисе, слегка кивнув, словно признавая ее достоинство:
— Оригинал, говорите? Несомненно. Но даже оригинал оставляет отпечатки на окружающем. Своды, под которыми прячутся округлости, создающие пространство для интриг… И все же ваш голос против Электры напомнил мне эхо от грома, не саму бурю. Быть может, вы не копия, но все же отражение чего-то большего? Как витраж в храме который пропускает свет, но скрывает его источник.
Наконец, его взгляд остановился на Товарище Саахове.
— А вот ваше голосование, товарищ, встревожило зал. Против Билли, который только что заявил свою позицию. Это ход, не правда ли? Ловкий или возможно импульсивный. Но что Вами двигало?
Пинкертон сделал шаг вперед, позволяя тишине заполнить пространство перед следующим вопросом:
— Скажите нам, Товарищ Саахов, в чем была причина столь поспешного выбора? Случайность, обдуманный маневр, или попытка скрыть свои намерения? Ведь даже округлости сводов Аббатисы не так загадочны, как этот ваш шаг. Мы слушаем.